Феномен свободы в меняющемся обществе как социологическая проблема Мищенко К.С.
Социология, как гуманитарная наука, постоянно развивающаяся и имеющая под собой фундаментальные принципы, претерпевает изменения и, по сей день. Но особенности и основные функции остаются неизменны. Так, одна из особенностей социологии состоит в "природной междисциплинарности”, связанной с тем, что многие ее ветви родились "на стыке” с другими науками: социология личности, социология права, экономическая социология, политическая социология и пр. От философии, как самой древней науки, традиционно изучавшей свободу, ее отличает эмпиричность, что крайне важно для изучения количественных и качественных закономерностей динамики свободы в меняющемся обществе. А так же, в исследовании механизмов общественных изменений именно социология делает акцент на групповом уровне социальной реальности и на институциональных аспектах социальных действий.
Ставя во главу угла социологическое видение свободы, социология исходит из того, что начатые преобразования по переходу к более свободному и процветающему обществу по-разному сказались на уровне свободы разных социальных групп. Прежде всего, потому, что каждая социальная группа, занимая определенные позиции в социальной структуре общества, может включиться и в ограниченные социальные отношения:
- в периоды общественных преобразований разные группы имеют неодинаковые возможности влиять на установление новых прав и отношений, которые впоследствии будут охраняться силой государства и будут обязательны для выполнения;
- из множества провозглашенных социальных прав и нравов, определяющих характер официально допускаемых отношений, разные группы имеют возможность воспользоваться, прежде всего, теми, которые доступны для занимаемых ими социальных позиций. Прошлый и нынешний статус позволяет одним группам беспрепятственно воспользоваться новыми правами и свободами, другие же не могут реализовать их по тем или иным причинам (противодействие более сильных общественных групп, отсутствие связей в деловом мире, достаточных денежных накоплений, возможности взять кредит, информации, знаний, образования, опыта и др.);
- появляющиеся в периоды кардинальных общественных перемен новые возможности вертикальной социальной мобильности, хотя и смягчают, но не отменяют "социального распределения” новых прав и свобод. Для того чтобы воспользоваться одним и тем же правом (прежде всего из группы социально-экономических), лица, занимающие более низкие социальные позиции, чаще вынуждены затрачивать больше усилий, преодолевать больше ограничений и барьеров, чем лица с более высоким социальным статусом. В итоге новые права и свободы обладают не только неодинаковой доступностью для разных общественных групп, но и неодинаковой "социоструктурной эффективностью”, разным соотношением требуемых затрат и достигаемых результатов.
Каждый индивид, будучи членом общества, неизбежно вплетен в многочисленные социальные зависимости (институциональные – правовые и моральные, социоструктурные и пр.), которые не только ограничивают его возможности, но одновременно в значительной степени и формируют его: "Неверно, что каждое общество имеет тех людей, которых оно заслуживает. Скорее, общество производит тех людей, которые ему нужны” [ П.Л.Бергер, С.104] Разные общественные системы различаются лишь степенью и формами, в какой они гарантируют тот или иной уровень свободы своим членам. Выявление различий между разными общественными системами или между разными состояниями одной и той же системы по тем возможностям, которые они предоставляют своим членам для свободного развития по законам их собственной жизнедеятельности, — важная задача социологической исследования феномена свободы. Однако не менее важной представляется перспектива, которая исходит не от общества, а от индивида.
В этом случае можно исходить из того, что в периоды глубинных общественных преобразований для каждого социального субъекта с теми жизненными целями и ценностями, которые у него имеются "здесь и сейчас”, прошлые и нынешние социальные зависимости и ограничения имеют разный "вес”. Одни из них позволяют индивидам с меньшими препятствиями достигать своих целей, другие – с большими. Это может быть как правильным отражением действительности, так и результатом ошибочного восприятия изменившейся социальной реальности и своего места в ней. В данном случае важнее другое: к одним социальным зависимостям и ограничениям индивиды адаптированы больше, к другим – меньше, одни из них расцениваются как более предпочтительные, другие – как менее предпочтительные или нежелательные совсем. И именно это сравнение индивиды кладут в основу своих мнений о том, один тип социальной свободы в большей мере позволяет им достичь своих целей и стать более свободными, чей другой.
Отстаивая эту перспективу анализа феномена свободы, социология должна прояснить свое отношение к проблеме ложных потребностей и общественного манипулирования. Если жизненные цели и ценности индивида являются результатом предшествующих манипуляций и квалифицируются как "ложные”, не позволяющие ему проявить свою собственную природу ? То, возникает вопрос, не торопится ли социология с реализацией субъективной версии исследования свободы? Не нужно ли подождать до тех пор, пока "великая тайна собственной природы человека” будет открыта, а ложные потребности целиком вытеснены из сознания индивида?
Таким образом, при погружении в конкретные зависимости (институциональные, социоструктурные и пр.) реальной жизни правомерность и продуктивность социологической перспективы изучения феномена свободы становится очевидной, необходимой и неосвоенной до конца темой.
Список литературы:
1. Бергер Питер, Лукман Томас. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. - М.: "Academia-Центр”, "Медиум”. - 1995. - 104 с
| 
